Комментарий

Прежде чем огласить заранее известное решение, суд совещался три часа. Надо думать, все это время посвятив изучению текста выступления Путина на заседании правления Торгово-промышленной палаты. Часть которого, касающуюся итогов приватизации, без преувеличения можно назвать установкой независимым российским судам в целом и бассманным судьям - в частности. Кого, как не Ходорковского, имел в виду президент, говоря, что "те, кто не соблюдал законы, не должны быть в равных условиях с теми, кто их соблюдал", и что "последние теперь спят крепким сном". В отличие от арестанта Ходорковского, очевидно. В этой связи уже ничего не значат слова адвокатов о допущенных судом процессуальных нарушениях, не говоря уже о такой "мелочи", что решение суда журналистам, не допущенным в зал заседаний, сообщил не судья, а "источники в Генпрокуратуре". Особенно когда либералы, комментируя решение Басманного суда, заявляют, что Путин "все делал для того, чтобы освободить Михаила Ходорковского, а также Платона Лебедева или Михаила Трепашкина".

Справка

О ПРИЗНАНИИ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЯ МИХАИЛА ХОДОРКОВСКОГО ПОЛИТИЧЕСКИМ ЗАКЛЮЧЕННЫМ

Обращение в "Международную амнистию"

Мы, представители правозащитных организаций, считаем, что арестованный 25 октября 2003 года гражданин Российской Федерации Михаил Борисович Ходорковский стал жертвой преследований по политическим мотивам, а лишение его свободы до судебного рассмотрения и условия, в которых намечено проведение следственных действий по данному делу связаны с серьезными процессуальными нарушениями. Общей причиной этого является то, что действия правоохранительных и судебных органов в отношении Михаила Ходорковского носят заведомо избирательный характер и имеют отчетливую политическую мотивацию.

Мы убеждены, что Михаил Ходорковский подвергся преследованиям со стороны Генеральной прокуратуры РФ из-за своей общественно-политической деятельности: его арест связан не столько с коммерческой деятельностью кампании "ЮКОС" и его личным бизнесом, а с его принципиальной позицией по вопросам взаимоотношений власти, бизнеса и гражданского общества. Поэтому г-н Ходорковский должен рассматриваться как "политический заключенный".

Ему постоянно предъявлялись претензии именно политического характера: намерение оказать поддержку ряду партий, в том числе оппозиционных, а затем с помощью лояльных ему депутатов изменить законодательство с тем, чтобы через несколько лет в результате конституционной реформы в России состав правительства определялся парламентским большинством и произошло перераспределение полномочий от президента к главе правительства. Неофициально Ходорковскому вменяли в вину также намерения продать значительный пакет акций его компании иностранным покупателям, причем такая сделка была одобрена правительством России и должна была привлечь в страну значительные инвестиции.

Чрезвычайный и демонстративный характер происходящему придает то, что задержание одного из самых респектабельных предпринимателей России было проведено как силовой захват особо опасного преступника, а судебные санкции на содержание под стражей Михаила Ходорковского и его компаньона Платона Лебедева, который был арестован четыре месяца назад, были вынесены с грубейшим нарушением "Европейской Конвенции защиты прав человека и основных свобод".

Конвенция устанавливает исключительный характер применения задержания обвиняемого под стражей. Нормы Европейской Конвенции защиты прав человека и основных свобод предусматривают только два основания для избрания такой меры, применимые в данном случае, а именно положения части 1-й Статьи 5. "Право на свободу и личную неприкосновенность": b) законное задержание или заключение под стражу (арест) лица за неисполнение вынесенного в соответствии с законом решения суда или с целью обеспечения исполнения любого обязательства, предписанного законом; c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения. Из этого следует, что в делах Лебедева и Ходорковского российские суды игнорируют решение Пленума Верховного Суда России о процессуальном приоритете международного права и вытекающих из этого требований исключительного характера применения, такой меры, как содержания под стражей, а также тщательной проверки оснований для ареста.

Начиная с мая 2003 года мы стали свидетелями того, как против Нефтяной компании "ЮКОС" ведется целенаправленая кампания. За ней стоит Генеральная прокуратура России и другие властными структуры. В ходе этой кампании широко использовались такие методы, как многоуровневая официальная и полуофициальная пропаганда и акции полицейского запугивания. Акции запугивания включали в себя следующие этапы:
столь же слабо мотивированный арест одного из крупнейшего акционеров "ЮКОСа" Платона Лебедева,
арест и пытки с использованием психотропных препаратов одного из руководителей управления экономической безопасности "ЮКОСа2 Анатолия Пичугина,
обыск в финансируемом "ЮКОСом" интернате, исполнительным директором которого является отец Михаила Ходорковского,
визит следователей в школу, где учится дочь Ходорковского,
незаконный обыск в кабинете адвоката Лебедева и Ходорковского Антона Дреля и затем попытки вызвать Дреля на допрос в Генеральную прокуратуру, что лишает его статуса защитника,
обыск в имеджмейкерской фирме "Агентство стратегических коммуникаций", выполнявшей заказы "ЮКОСа", и многое другое из того же арсенала.

Предоставление Генеральной прокуратурой России информационному агентству "Интерфакс" пространной справки по делу Ходороковского (на самом деле – напоминающей краткого содержания обвинительного заключения) уже на следующий день после ареста, очевидно, разрушает принцип презумпции невиновности. По мнению экспертов, обвинения в том способе уклонения от уплаты налогов, который инкриминируется прокуратурой Ходорковскому, могут быть предъявлены нескольким миллионам российских предпринимателей. При этом в течении последних 9 лет. Беспрецедентные действия прокуратуры, наложившей арест на контрольный пакет акций ЮКОСа, поскольку эти акции "фактически принадлежат Ходорковскому", хотя юридически они находятся в собственности у иностранных кампаний, являтся еще одним доводом в пользу того, что одна из целей кампании против "ЮКОСа" - скрытой форма бессудной конфискации имущества Ходорковского.

Все это, с нашей точки зрения, свидетельствует, что уголовное преследование Михаила Борисовича Ходорковского носит отчетливо политический характер и является одним из ключевых эпизодов в борьбе сторонников авторитарного режима в России со сторонниками установления правового и демократического государства.

В связи с вышесказанным просим "Международную Амнистию" объявить гражданина Российской Федерации Михаила Борисовича Ходорковского политическим заключенным.

Елена Боннэр, Фонд Aндрея Сахарова
Андрей Бабушкин, Общественный Благотворительный комитет "За гражданские права"
Вадим Белоцерковский, писатель
Валентин Гефтер, Институт прав человека
Сергей Ковалев, депутат Государственной Думы РФ
Лев Пономарев, Общероссийское движение "За права человека"
Юрий Самодуров, Музей и Общественный центр имени Андрея Сахарова
Александр Ткаченко, Русский Пен-центр
Эрнст Черный, Коалиция "Экология и права человека"
профессор Алексей Яблоков, Центр экологической политики России
священник Глеб Якунин, Общественный комитет в защиту свободы совести

Дословно

Михаил Ходорковский

В ходе сегодняшнего судебного заседания представители Генеральной прокуратуры должны были, в соответствии с законодательством, предоставить неопровержимые доказательства по следующим трем пунктам:
Во-первых, они должны были доказать необходимость проведения судебного заседания в закрытом режиме.
Во-вторых, они должны были доказать, что я лично представляю угрозу для осуществления правосудия.
И, в-третьих, представители прокуратуры должны были доказать, что угрозу, которую я представляю для правосудия, невозможно ликвидировать никаким другим образом, кроме как, заключив меня в тюрьму.

В свою очередь, суд обязан, я хочу подчеркнуть, что это обязанность суда, а не благотворительность с его стороны или проявление гуманизма, освободить меня, если прокуратура не предоставит таких доказательств, или они будут опровергнуты в ходе судебного заседания.

Тот факт, что судебное заседание сегодня проходило в закрытом режиме свидетельствует о том, что подобными доказательствами генеральная прокуратура не обладает, или, что те доказательства, которые были предъявлены с ее стороны, не выдерживают никакой критики. В связи с чем Генпрокуратура боится дать общественности шанс убедиться в том, что на самом деле все ее доводы абсолютно несостоятельны.

Из этого неотвратимо следует, что сегодняшнее решение суда является противозаконным и, возможно, даже уголовно наказуемым деянием, которое дает основания полагать, что реальное правосудие не будет осуществлено на протяжении всего судебного процесса.

Более того, данное решение суда являет собой угрозу самому существованию правосудия в России, поскольку полностью дискредитирует идею объективного, независимого и открытого судопроизводства.

Пресс-служба РОО "Открытая Россия", 23 декабря 2003 года

Заявление Общероссийского движения 'Демократическая Россия'

Решение суда оставить под стражей Михаила Ходорковского еще на 3 месяца (с учетом таких "процессуальных" причин, как наличие загранпаспорта и состояния за границей), очевидно, свидетельствует об коренной ошибке политологов, утверждавших, что нашей страной правит "коллективный Путин".

На самом деле страной правит "коллективный Устинов". Ведь президент Путин недвусмысленно заявил на встрече с правозащитниками, что считает: Ходорковского можно освободить. Еще раньше Владимир Путин заявлял, что обвиняемые за экономические преступления не должны содержаться под стражей до приговора. Более того, именно президент подписал поправки в законодательство ограничившие основания для досудебного лишения свободы. Кстати, эти поправки были инициированы его администрацией.

Таким образом, Путин, которому приписывают формирование режима личной власти, все делал для того, чтобы освободить Михаила Ходорковского, а также Платона Лебедева или Михаила Трепашкина. За их содержание под стражей выступает только Генеральная прокуратура. Именно прокуратура настаивает на заключении в тюрьму. Именно представители руководства Генеральной прокуратуры теоретически обосновали аресты олигархов: увели все активы, обрушили социальную сферу – нисколько не смущаясь той реакцией, которую их скандальные выступления вызвали среди российских бизнесменов и западных политиков. Таким образом, совершенно ясно, отныне вся полнота реальной власти в России оказалась в руках прокуратуры, а политическое руководство – только конституционная декорация.

Если перейти на более строгий тон, то решение Басманного райсуда показало – власть вновь выбрала наиболее жестокий и бесцеремонный вариант из всех возможных. Ведь арест Ходорковского уже решил основные политтехнологические задачи Кремля: подбросить режиму популярность, нейтрализовать бизнес-сообщество в разгар выборов, дискредитировать либералов и коммунистов. В результате получен абсолютный контроль над Госдумой и демократов буквально отшвырнули во внесистемную оппозицию. В этих условиях Кремль мог сделать шаг навстречу униженным и разъяренным либералам. Но этот "мягкий" вариант не был использован. Понятно, что режим, который держит Ходорковского в тюрьме, причем, явно из чистого мучительства, не может рассчитывать на то, что хоть один уважающий себя либерал согласится сотрудничать с Кремлем. 23 декабря Кремль утратил шанс на диалог с демократами. Видимо, причиной этого – явная слабость, нерешительность и расколы в либеральном лагере.

Только объединение всех сторонников свободы и демократии в России в единый фронт заставит власти снова считаться с ними. Пока же, не встречая сопротивления, "коллективный Устинов" подобно танку, утюжит гражданское общество. Гражданское общество просто обязано немедленно консолидироваться и остановить маховик политических репрессий. Наша страна не может позволить себе нового цикла авторитаризма, сменяемого новыми революционными судорогами.

Л.А. Пономарев,
Сопредседатель Движения “Демократическая Россия”, 23.12.2003

Роберт Амстердам

(О развитии дела Ходорковского)

Если быть откровенным, у меня сложилось очень четкое представление о том, как именно ведется это дело. Но я выскажу его чуть позже, когда заседание завершится.

"Финансовые Известия", 22.12.2003

Юлий Ким

А вся истина ясна
Не судье, не узнику,
А тем, кто в наши времена
Заказывает музыку.

Кого взять, да сколько дать -
Не твои заботы:
Твое дело подгонять
Музыку под ноты...

Юлий Ким, 'Суд над судьями'

Антон Дрель

Если суд оставит Ходорковского в СИЗО, это решение будет незаконным. Дело не гуманизме или какой-то благотворительности, просто тем самым суд нарушит нормы статей 241 и 108 в той редакции, которую совсем недавно подписал президент Путин. Прокуратура же, требуя оставить Ходорковского в СИЗО, фактически требует от суда нарушить президентский закон. В частности, прокуратура нарушила закон тем, что не представила суду фактов, что к Ходорковскому нельзя применить любую другую меру пресечения кроме содержания под стражей.

Газета.Ru, 23.12.03